Как мы выбираем в каких стрессовых ситуациях нужно реагировать бегством, агрессией или замиранием? Если вы сокрушаетесь о том, что не верно отреагировали на страх или тревогу, то возможно вы найдете объяснении в исследованиях ученых, выдержками из которых я хочу поделиться ниже.
Страх против тревоги: есть ли разница?
Основная функция страха и тревожности заключается в том, чтобы действовать как сигнал опасности или конфликта и вызывать соответствующие адаптивные реакции. Для некоторых авторов страх и тревога неразличимы, в то время как другие считают, что это разные явления.
Однако многие авторы утверждают, что различия в их этиологии, моделях реагирования, временных рамках и интенсивности, по-видимому, оправдывают четкое различие между тревогой и страхом. Хотя оба являются предупреждающими сигналами, они, по-видимому, подготавливают организм к различным действиям. Тревога - это обобщенная реакция на неизвестную угрозу или внутренний конфликт, тогда как страх сосредоточен на известной внешней опасности.
Тот факт, что тревога и страх, вероятно, являются различными эмоциональными состояниями, не исключает некоторого совпадения лежащих в основе мозга и поведенческих механизмов. На самом деле тревога может быть просто более сложной формой страха, которая дает человеку повышенную способность адаптироваться и планировать будущее. Если это так, мы можем ожидать, что часть механизмов, опосредующих страх, выработанных в ходе эволюции для защиты индивида от непосредственной опасности, были каким-то образом “переработаны” для разработки сложных систем, необходимых для защиты нас от более отдаленных или виртуальных угроз.
Стратегия защиты и преодоления трудностей
Страх или тревога приводят к выражению целого ряда адаптивных или защитных форм поведения, которые направлены на то, чтобы убежать от источника опасности или конфликта. Это поведение зависит от контекста и репертуара вида.
Активные стратегии преодоления используются, когда возможно избежать угрозы, и вегетативные изменения, связанные с этими активными стратегиями, опосредуются преимущественно симпатической активацией (гипертония, тахикардия). Это реакция "бей или беги".
Пассивные стратегии преодоления, такие как иммобилизация или замораживание, обычно применяются, когда угроза неизбежна, и обычно характеризуются вегетативным торможением (гипотензия, брадикардия) и более выраженным усилением нейроэндокринного ответа (активация гипоталамопитуитарно-надпочечниковой системы и повышенная секреция глюкокортикоидов).
Активные стратегии преодоления используются, когда возможно избежать угрозы
Бегство и другие активные формы совладающего поведения являются безусловными реакциями на непосредственную угрозу, тогда как пассивные стратегии совладания, такие как замораживание, являются условными реакциями на отдаленные стимулы, предсказывающие опасность. Эти две стратегии играют различные и последовательные роли и модулируются (когнитивным) восприятием окружающей среды и вероятностью успеха, например, независимо от того, существует ли путь к отступлению.
Защитное поведение было изучено у большого числа видов, и недавно было показано, что защитное поведение человека в ответ на сценарии угрозы мало чем отличается от того, что наблюдается у млекопитающих, не являющихся людьми. Была подчеркнута важность оценки рисков для принятия надлежащего решения о наилучшей стратегии, которая будет использоваться в конкретном контексте.
Однако следует подчеркнуть, что выбор между активной или пассивной стратегией защиты не полностью зависит от контекстуальных подсказок. Индивидуальные различия в стилях совладания действительно существуют и также могут повлиять на этот выбор. В данной ситуации некоторые люди могут реагировать активно (“проактивный” стиль), в то время как другие люди могут реагировать более пассивно (“реактивный” стиль). Эти стили совладания характеризуются последовательными поведенческими и нейроэндокринными паттернами и могут объяснять индивидуальные различия в уязвимости к заболеваниям, вызванным стрессом. Различия в стилях совладания также были обнаружены между различными штаммами мышей, или между генетически отобранными линиями крыс, что говорит о том, что у них есть генетическая основа.
Способность успешно справляться с жизненными трудностями, будь то врожденная или приобретенная, вероятно, является основным фактором, определяющим устойчивость к болезням, вызванным стрессом.
Нормальная или патологическая тревога
Хотя тревога является естественной адаптивной реакцией, она может стать патологической и препятствовать способности успешно справляться с различными проблемами и / или стрессовыми событиями и даже изменять состояние организма (например, образование язв желудка).
В 1926 году, после крупного наводнения в Ленинграде, Павлов сообщил о состоянии “хронического торможения” и нарушениях в обучении у собак, которые были успешно обучены условным реакциям в его лаборатории и непосредственно испытали наводнение. Это наблюдение (которое может быть одним из первых лабораторных описаний симптомов посттравматического стрессового расстройства) и другие эксперименты легли в основу его более поздних исследований ”экспериментальных неврозов" у собак. Павлов обнаружил большие различия в индивидуальной восприимчивости собак к психопатологии и приписал эти различия “нервным типам”. Он описал четыре типа темперамента, аналогичные четырем темпераментам Гиппократа, которые, по его словам, являются результатом сочетания трех факторов: “силы” нервной системы (ее степени устойчивости к возбуждению или торможению), равновесия между процессами возбуждения и торможения и способности переходить от торможения к возбуждению и наоборот.
Индивидуальные различия в стилях совладания действительно существуют
Хотя типология Павлова устарела, в настоящее время признано, что повышенная уязвимость к тревоге и связанным с ней расстройствам связана с определенными чертами или эндофенотипами, то есть чертами, которые могут быть промежуточными в цепочке причинно-следственных связей от генов к заболеванию. Эти черты могут быть врожденными или приобретенными в процессе развития или благодаря опыту.
Барлоу определил три взаимодействующих набора факторов уязвимости для развития тревожных расстройств у людей:
- общая биологическая уязвимость, главным образом генетического происхождения;
- общая психологическая уязвимость, возникающая, в частности, в результате опыта ранней жизни;
- и специфическая психологическая уязвимость, сфокусированная на конкретных событиях или обстоятельствах.
Последний набор, вероятно, вовлечен в развитие специфических тревожных расстройств (в отличие от генерализованных тревожных расстройств), то есть социальной фобии, обсессивно-компульсивных и панических расстройств, а также специфических фобий.
Повышенная тревожность на животных моделях, как признак, может быть отнесена по меньшей мере к двум наборам факторов:
- генетическая предрасположенность, по существу связанная с экспрессией генов, которые участвуют в различных нейрохимических механизмах, лежащих в основе страха и тревожности;
- и влияние факторов окружающей среды.
Эти факторы окружающей среды могут взаимодействовать с экспрессией соответствующих генов во время раннего развития и определять функциональные свойства нервной и биохимической систем, участвующих в преодолении стрессовых событий. Они также могут модулировать процессы обучения, которые происходят на более позднем этапе, когда индивид сталкивается с различными жизненными событиями, и определять способность успешно справляться с вызывающими отвращение или угрожающими ситуациями во взрослой жизни.
Источник: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3181681/
Тьерри Штаймер, отделение клинической психофармакологии Женевской университетской больницы, Шен-Бур, Швейцария.
Диалоги клинической неврологии. 2002 сентябрь; 4 (3): 231-249
